Глаза чужого мира. (Томск, 1991) - Страница 31

Кугель стал настаивать, что ценность сокровищ Булла вовсе не следует преуменьшать. Оценив его любезность, гетман поклонился, и они прошли к большой площадке перед озером, которое сейчас казалось большой черной плоскостью, освещенной лишь светом звезд.

Гетман указал на купол, который находился на высоте в пятьсот футов на изящной колонне.

— Можешь ли ты догадаться, что это за сооружение?

— Скорее всего, это наблюдательный пункт Часового, — ответил Кугель.

— Верно! Ты — человек умный. Жаль, что ты так торопишься и не можешь задержаться в Булле!

Кугель, задумавшись о своем пустом бумажнике и находясь под впечатлением хранилища Булла, сделал неопределенное движение рукой.

— Мне, конечно, неловко это говорить, но, несмотря ни на что, я поиздержался в дороге и все равно буду вынужден искать какой-нибудь работы. Интересно, мог бы я занять пост этого Часового, который, насколько я могу судить, не такой уж и маленький в вашей деревне?

— Это так, — сказал гетман. — Сегодня ночью, например, караулит мой собственный сын. Тем не менее, я не вижу причин, по которым твоя кандидатура не могла бы быть выдвинута. Правда, обязанностей у тебя не будет почти никаких, как я уже говорил, этот пост практически — синекура.

Тут Кугель обратил внимание на то, что Фрикс заворочался у него в печени.

— А что имеет Часовой за свою работу?

— Очень многое. Он пользуется огромным уважением среди всех жителей Булла, так как, чисто формально, он охраняет нас всех от опасностей.

— А все-таки, что именно?

Гетман остановился, задумавшись, потом начал загибать пальцы.

— Во-первых, в его распоряжение предоставляется комфортабельная башня с удобствами: подушками, оптическими приспособлениями, с помощью которых самые далекие предметы делаются близкими, жаровней, чтобы он никогда не замерзал, и хитроумной коммуникационной системой. Его пища и питье самого высокого качества, и предоставляются ему бесплатно, когда он этого захочет. Далее, как правило, ему навечно присуждается титул Хранителя общественной казны, и, чтобы упростить дело, он наделен властью распоряжаться всем общественным достоянием Булла к выгоде жителей деревни. В-четвертых, он может выбирать себе женщину или девушку, которая покажется ему наиболее привлекательной. И в-пятых, ему присуждается титул барона, и его должны приветствовать со всем уважением и почитанием.

— Вот как; понятно, — сказал Кугель. — О таком посте, конечно, следует подумать. А какие обязанности вменяются Часовому?

— За это говорит само его название. Часовой должен стоять на часах и наблюдать, потому что это один из старомодных обычаев, которые мы соблюдаем. Вряд ли эту обязанность можно назвать тяжелой, но здесь не должно быть никаких послаблений, потому что иначе это будет самый настоящий фарс, а мы народ серьезный, даже когда речь идет о наших традициях.

Кугель понимающе кивнул головой.

— Условия вполне разумные: часовой наблюдает — ничего не может быть проще. Но кто такой Магнац, с какой стороны надо ждать его появления и как его можно узнать?

— Эти вопросы незначительны, — сказал гетман, — так как это существо, в принципе, просто не существует, если мне позволен будет этот каламбур.

Кугель поглядел на башню, на озеро, потом на хранилище.

— В таком случае, я хочу заявить, что выставляю свою кандидатуру на пост Часового, если все условия действительно таковы, как ты мне их описал.

Фрикс в ту же секунду вонзил все свои жала, колючки и когти в печень Кугеля. Кугель согнулся пополам, схватившись за живот, потом выпрямился и, извинившись перед пораженным гетманом, отошел в сторону...

— Терпение! — убедительно обратился он к Фриксу. — Что за темперамент! Неужели ты совсем не разбираешься в реальной жизни? Мой кошелек пуст, а впереди еще много лиг пути! Чтобы путешествовать хоть с мало-мальски приличными скоростями, мне надо отдохнуть и пополнить свой кошелек. Я хочу поработать здесь ровно столько времени, сколько понадобится, чтобы выполнить оба эти условия, а потом поспешить изо всех сил в Элмери!

Явно неохотно Фрикс прекратил демонстрацию своей силы, и Кугель вернулся туда, где ждал его гетман.

— Все остается по-старому, — сказал Кугель. — Я тут посоветовался сам с собой и решил, что я вполне смогу взять на себя этот труд.

Гетман кивнул головой.

— Я рад это слышать. В основных чертах ты убедишься, что все, что я тебе говорил, верно. Я, со своей стороны, тоже все обдумал и теперь могу со спокойной совестью заявить, что ни один человек во всей нашей деревне не подходит лучше тебя для столь высокого места, и, следовательно, я, гетман Булла, говоря от всей общественности, которая не может решить иначе, провозглашаю тебя Часовым!

Церемониальным жестом гетман достал откуда-то золотой воротник, который надел Кугелю на шею.

Они вернулись в таверну, и пока они шли, люди Булла, замечая золотой воротник, тут же начинали задавать гетману вопросы.

— Да, — неизменно отвечал он. — Этот благородный человек продемонстрировал свои способности, и я провозгласил его Часовым Булла!

Слыша эти новости, жители Булла становились очень сердечными и возбужденными и поздравляли Кугеля так, как будто он был дорог их сердцу всю жизнь.

Все собрались в таверне: вино и мясо со специями было поставлено на столы; появились волынщики, зазвучала веселая музыка и начались танцы и веселье.

В течение вечера Кугель высмотрел себе девушку изумительной красоты, танцующую с молодым человеком, одним из тех охотников, которых Кугель повстречал у входа в горы. Кугель толкнул гетмана локтем, указывая ему на девушку.