Глаза чужого мира. (Томск, 1991) - Страница 38

Кугель сдержал улыбку, видя энтузиазм Главного Шада, тем не менее в желудке у него урчало от голода, и он не стал отказываться от второго предложения сразу.

— До сих пор мне как-то не приходилось задумываться о подобной карьере, — сказал он. — Ты рассказал мне о таких ее преимуществах, что я даже и представить себе не мог.

— Верно, об этом мало кто знает.

— Но тем не менее я не могу немедленно ответить тебе “да" или “нет", это очень важное решение, и я чувствую, что мне надо его всесторонне обдумать.

Главный Шад понимающе и согласно закивал головой.

— Мы поощряем размышления наших ваятелей, ведь каждый удар должен достичь желаемого результата. Чтобы поправить неточность даже в ширину ногтя, надо удалить весь каменный блок, ставить на его место новый, и тогда вся работа начинается сначала. И пока не достигнуто прежних результатов, нам не позволяют пользоваться привилегиями нимфария. А следовательно, мы не желаем, чтобы всякие там оппортунисты или люди импульсивные присоединялись к нашей группе.

Фрикс, внезапно сообразив, что Кугель намеревается здесь задержаться, самым свирепым образом высказал все, что он думает по этому поводу. Схватившись обеими руками за живот, Кугель отбежал в сторону и, пока Главный Шад смотрел на него с удивлением, горячо стал спорить с Фриксом.

— Как я могу продолжить свой путь без пищи?

Вместо ответа Фрикс впился в него своими колючками.

— Невозможно! — воскликнул Кугель. — Амулет Никоню подходит мне теоретически, но мой желудок не в состоянии больше переваривать мох. Не забудь, если я свалюсь замертво, то ты никогда не увидишь больше своего товарища в ванной Никоню!

Фрикс проникся всей справедливостью этого высказывания и неохотно успокоился. Кугель вернулся к каменному столу, где мастер, Главный Шад, нашел какой-то очередной недочет в сложнейшем каменном узоре. В конце концов Кугелю удалось привлечь его внимание.

— Пока я обдумываю твое предложение насчет работы, которая хотя и имеет множество преимуществ, но занимает слишком много времени для возвышения, мне необходима будет постель, где я мог бы отдохнуть. Мне так же хочется испытать, верно ли все, что ты говоришь, возможно, в течение двух-трех дней.

— Твоя осторожность мне нравится, — заявил Главный Шад. — Теперешние люди любят быстро кидаться на любое предложение, не задумываясь о последствиях. В моей молодости было не так — мы были люди серьезные и осторожные. Я предоставлю тебе возможность попасть в наш лагерь, где ты сможешь испытать все, о чем я тебе говорил. Ты увидишь, что Фарезм строг, но справедлив, и только тот, кто бьет по скале, не думая ни о чем, может пожаловаться на него. Но смотри! Вот идет сам Волшебник Фарезм, совершая свой ежедневный обход!

По тропинке шел человек с гордой осанкой, одетый в сверкающий белый плащ. Его походка была бесподобной, желтые волосы похожи на вечернюю зорьку, глаза обращены вверх как бы в единении с каким-то сверхъестественным существом. Руки его были сложены на груди, шел он, не переставляя ног. Рабочие, как один, скинули с голов шапочки и низко поклонились, поздоровавшись нараспев, на что Фарезм ответил легким наклоном головы. Увидев Кугеля, он остановился, быстро осмотрел все, что было сделано за день, затем не спеша направился к каменному столику.

— Все более или менее точно, — сказал он Главному Шаду.

Насколько я вижу, полировка внутренней стороны Эпипроекции 56-16 недостаточно гладкая, и я различаю лишний волосяной покров камня на втором зубчике девятнадцатого шпиля. Ни одна из этих ошибок не кажется мне особо важной, поэтому я не рекомендую дисциплинарных взысканий.

— Недоделки будут устранены, а небрежные ваятели — наказаны. Это по меньшей мере! — воскликнул Главрый Шад в страстном порыве неудовлетворенности. — А теперь я хочу представить возможного рекрута для нашей рабочей силы. Он говорит, что не имеет опыта в работе и хочет время, чтобы подумать, прежде чем присоединиться к нашей группе. Если он решится, я хочу назначить его на обычный период времени сборщиком гравия, прежде чем ему можно будет доверить заточку инструментов и предварительные раскопки.

— Да, это будет согласно нашим правилам. Однако...

Фарезм без всякого усилия заскользил вперед, взял левую руку Кугеля и исполнил быструю девинацию над его ногтями.

— Я вижу противоречия четырех сортов.

Тут выражение его лица стало сосредоточенным.

— Тем не менее, мне ясно, что твой оптимум находится в другом месте, а не здесь, и не в ваянии камня. Я советую искать в другом месте более подходящую для тебя работу.

— Великолепно сказано! — воскликнул Главный Шад. — Волшебник Фарезм демонстрирует никогда не изменяющий ему альтруизм! Чтобы не дай бог мне ошибиться, я соответственно снимаю свое предложение об устройстве тебя на работу! Так как теперь уже нет повода и для того, чтобы полежать на постели или проверить справедливость моих слов относительно того, что имеет здесь рабочий, я считаю, что ты можешь больше не тратить своего времени здесь и идти своей дорогой.

Кугель скорчил кислую мину.

— Такая недолгая девинация может быть ошибочной.

Главный Шад вытянул свой палец на тридцать футов в небо в яростном негодовании, но Фарезм лишь бесстрастно кивнул головой.

— Это абсолютно справедливо, и я радостно исполню более сложную девинацию, хотя процесс этот требует от шести до восьми часов.

— Так долго? — в изумлении спросил Кугель.

— Это самое меньшее. Сначала тебя следует погрузить с головой во внутренности только что убитых сов, затем выкупать в теплой ванне, содержащей разные тайные органические вещества. Мне придется, конечно, отрезать мизинец твоей левой ноги и значительно расплющить твой нос, чтобы туда смогла проникнуть пчела-исследовательница, которая сможет изучить твои кондуиты, ведущие в и из твоей сенсорной системы. Но давай проследуем в мою девинационную, чтобы начать этот процесс, не теряя времени.